о внешней политике Японии в двадцатом веке.

Но мне привиделся призрак Кацуры Когоро, молодого, с мечами и шляпой подмышкой.
Который в 1948 году пришел проведать своего внука Коити Кидо, некогда министра и лорда-хранителя печати, а сейчас просто заключенного в ожидании приговора.

О чем они могли бы говорить?